Terre Thaemlitz

Американский электронный музыкант в начале этого десятилетия переехал в Токио из Нью-Йорка. Довольно долго он испытывал на себе последствия банкротства крупной немецкой дистрибуции EFA, которое потянуло за собой целую цепочку лейблов, включая и Mille Plateaux, артистом которого он долгое время являлся. «Благодаря» этому банкротству его многочисленные музыкальные опыты были частично парализованы. «В Нью-Йорке я бы вряд ли себе нашел работу в качестве диджея или музыканта», - говорит Терри. Но переезд в Японию положительно сказался на его творческой деятельности. Теперь у него собственные вечеринки «Deeperama» в Токио и продолжает свое существование лейбл Comatonse.
Последние релизы с этого лейбла показывают в равной степени как широчайший спектр музыкальных интересов музыканта, так и представляют музыканта в роли неудобного политического активиста, порой высказывающегося довольно радикально. Тут издаются сторонние проекты участников проекта Scanner (под псевдонимом Parallax Beat Brothers и с ремиксами Терри Темлица). Здесь же вышел альбом на двух CD «The Laurence Rassel Show», изначально создававшийся как радиопостановка для радио Гессена. Пьеса под названием»Post Feminist Radio Drama» создавалась с целью разобраться в основных вопросах, поставленных французскими философами постструктуралистами, вроде Ролана Барта или Мишеля де Серто, и к ней в нагрузку шел дискурсивный бонус-трек «Useless Movement».

Долгое время для релизов Comatonse вход на европейский рынок фактически был закрыт. В этом можно обвинять и нерасторопных европейских дистрибуторов, и боязнь Темлиц снова наткнуться на банкротство какой-нибудь дистрибуции. Правда в последние пару лет ситуация изменилась - пару лет назад вышла своеобразная антология «Terre Thaemlitz presents…You? Again?”, составленная из дип-хаус-треков, выходивших на Comatonse, и нигде не издававшихся ремиксов, записанных в период с 1993 по 2002. «Занимаясь составлением этой компиляции, я постоянно испытывал флешбек, - рассказывает Темлиц. - Но мой modus operandi остался прежним: Я по-прежнему проигрываю всю свою музыку на допотопном компьютере. Это, конечно, низкозатратное производство, но мне это нравится». Внимание публики было привлечено к Терри в 1993 году, когда его электронная музыку влилась в мейнстримовую нью-йоркскую хаус-сцену. «Terre Thaemlitz is sleeping the nation with his ambient music» как объясняла надпись на флаере того времени. Те времена Терри вспоминает с удовольствием. «Вечеринки проходили в «Electric Lounge Machine», первом эмбиентном клубе Нью-Йорка. Время от времени я импровизировал на «муге», а Фред Джорио (Fred Jorio) с лейбла Eightball Records сводил пластинки. Там же бывал Khan, а журналист Адам Голдштейн отвечал за общую концепцию. Эмбиент всегда был музыкой, которая звучала в «Come Down Rooms» (комнатах для отдыха) в клубах, где играл хард-транс. Для меня такая музыка была слишком белой, слишком предсказуемой. Я же хотел убаюкивать эмбиентом людей. Чем больше людей засыпало, тем лучше, думал я».

Афроамериканское влияние часто упоминалось в рецензиях на экспериментальные работы Темлица, которые он так много выпускал в девяностых. «Я охотно работаю с джазом и звуковыми библиотеками, так как у этой музыки есть две стороны. С одной стороны она указывает на борьбу американских левых сил, стремящихся стать рупором афроамериканского рабочего класса. Правда теперь эти афроамериканские жанры уже давно попали в мейнстрим, и теперь служат фоном для «белых» воротничков. Сегодняшний хип-хоп, к примеру, это абсолютная пустышка, полностью освобожденная от каких бы то ни было контекстов.

Терри Темлиц со своей музыкой идет по другому пути. Он ведет хаус-музыку ближе к истокам, при этом старается наполнить музыку смыслом. Правда клубная культура с коммерцией и гедонизмом является не самым лучшим местом для политических манифестаций, и это может негативно отразиться на самом Терри. Но делать какие-то прогнозы относительно его творчества совершенно затруднительно.