Henry Cow

Они ввалились в историю современной английской музыки как ком свежего снега за шиворот музыкальным критикам, невзирая на их вопли о чистоте жанра и свистопляски вокруг шокирующей буржуазию политической платформы, с жидкими хлопками пока еще немногочисленных продвинутых поклонников и многочисленными плевками в их адрес твердолобых снобов от шоу-бизнеса. С комсомольским энтузиазмом, задрав штаны, как сказал бы Есенин, с бескомпромиссной верой в собственные силы и светлое будущее всего человечества ринулись они разрабатывать новые направления в музыке с тех самых мест, в которых застряли, остановили свои эксперименты AMM, Soft Machine и Incredible String Band. Они подхватили знамя свободного рока, выпавшее из ослабевших рук Фрэнка Заппы, сброшенного публикой в оркестровую яму. Под шум этого падения и шипение возмущенных грандов от критики, под грохот опрокидываемых стереотипов их звезда взлетела стремительной ракетой на небеса рок-музыки, ярко вспыхнула на фоне уже начинающих угасать гигантов прогрессивного рока, осветила новые направления развития современной музыки, и распалась волшебными искорками, подобно сюрреалистическому одуванчику, на множество порожденных ею групп, разлетевшихся по всем ветрам и направлениям, и пустивших корни по всему свету.

С самого начала музыка группы Henry Cow не предназначалась для широкой публики. Она была сложна для понимания даже самым продвинутым музыкантам джаза и рока, самым изощренным эстетам и критикам. Главной отличительной особенностью этой музыки было нестандартное гармоническое построение, нелинейное и многомерное. Эксперименты в этом направлении начинали еще Beatles, Traffic и Джими Хендрикс - последний не нашел понимания в Америке и был вынужден переехать в Англию, где его поддержали Soft Machine и предоставили студию для первых записей. Музыканты Henry Cow как бы сами избегали славы и коммерческого успеха. И вот когда слава, заинтригованная их подчеркнутым невниманием, была уже готова согреть их в своих лучах, группа распалась, как вышеупомянутый ком свежего снега, чтобы сохранить чистоту своей идеи.

И до сих пор критики спорят, были ли Henry Cow группой Кентерберийского рока. Формально и географически, конечно, нет: ее организовали студенты Кембриджского университета. В музыкальном плане все наоборот: все члены Henry Cow были вовлечены в сотрудничество с различными кентерберийскими группами в то или иное время, а большинство музыкантов группы продолжает это сотрудничество и по сей день. Безусловно, музыка Henry Cow впитала в себя многие элементы гармонической техники и музыкальные идеи кентерберийской школы, особенно ранних Soft Machine; в то же время другие влияния достаточно далеко увели группу от английской традиции - в страну поэтической фантазии и тонкой лирики, скрываемой за едкой сатирой, во владения Фрэнка Заппы и Курта Вайля, на затерянную в глубинах романтики планету Розы маленького принца гармонии Белы Бартока… И, опираясь на достигнутое, Henry Cow в свою очередь породили как бы свой собственный музыкальный язык и стиль - специфическую «новую «левую» сцену», известную как «Крутой Отпор» или «Рок в Оппозиции» - «Rock in Оpposition», названную так по имени коллектива, который они сформировали в конце 1970-х с другими европейскими группами схожей политической ориентации, суровый дух которой дожил и до сегодняшних дней, если уж не идеологически, то по крайней мере музыкально.

Годы 1967 и 1968 оказались в истории человечества необычайно длинными и плотными в информационном смысле. Революция в музыке повлекла революцию в сознании ее слушателей. С первого альбома Pink Floyd протрубил Горнист у Ворот Восхода, и Дети Водолея начали свой «тихий» поход к свободе через Двери, распахнутые Чарли Паркером и Джимом Моррисоном. Они пошли под знаменами сержанта Пеппера, заряжаясь энергией «высшей идеи» прямо из Генератора Ван Дер Граафа. Это была «бархатная» революция против обветшавших устоев и прогнивших традиций, «тихий» бунт просыпающегося разума и его «мягкий» парад. Это был поход из «баранов, идущих в ряд», из «спящих» людей - «soft machines», к духовному освобождению и преображению, поход в Человеки. Поход за право видеть, слышать и мыслить свободно, жить не по лжи. Первыми не спеша поднялись студенты Новосибирского государственного университета, они придерживались ненасильственных методов сопротивления, но в мае 1967 года ежегодный студенческий Карнавал не без «помощи» провокаторов все же перерос в «захват» президента Сибирского отделения АН СССР, буйные шествия и митинги с перекрытием Морского проспекта перевернутыми автобусами. Студенты Сибири не добились ничего. «Гадким Лебедям» подрезали крылья. Физматшкола - ненавистный властям интеллектуальный «инкубатор свободной мысли» - была насильно модифицирована в «курятник». Через год волна опьяняющего стремления к Свободе докатилась до Европы, и уже казалось, что студенты Франции вот-вот свергнут правительство - и опять все закончилось ничем. После «жаркого» лета наступала «бархатная» осень в клубах порохового дыма. В Прагу ввели танки, Америка стреляла в своих детей Цветов и бомбила Вьетнам. Англия тоже не оставалась в стороне. И на таком вот историческом фоне группу Henry Cow создали в мае 1968 года два «новых левых» студента Кембриджа, гитарист и скрипач Фред Фрит и саксофонист Тим Ходжкинсон, которые встретились в танцевальной группе, где они оба лабали не корысти ради, а чтоб самим оттянуться и других подтянуть. Созданная в первую очередь для «яйцеголовых» студентов Кембриджского университета,эта группа появилась в атмосфере экспериментального поп-арта, уличного театра, политических митингов и хэппенингов, легких приколов и крепко соленой сатиры. Фред Фрит раньше изучал английскую литературу, участвовал в постановке пьес Брехта в студенческом театре, играл на гитаре и скрипке преимущественно фолк, блюз и рок. Ходжкинсон занимался социальной антропологией и еще поигрывал на органе, кларнете и саксофоне в молодежных постановках, сочетавших фри-джаз и современную поэзию. Они придерживались левых взглядов - это было тогда модно - участвовали в олдермастонских маршах, пикетировали студенческий городок во время забастовок, изучали «Капитал». Музыкальный аромат первоначальной группы отлично отражал дух тех дней - это была «отвязанная блюзово–ориентированная шестичленная группа с дадаистским чувством юмора», по их собственным словам. Они играли песни типа Rock Me Baby, Hard Time, Killing Floor и др. Первые два своих концерта они дали в пику «продажным» Pink Floyd, откуда только что выперли изрядно закосившего Барретта.

Происхождение названия группы неясно. Неоднократно утверждалось, что Henry Cow происходит от сокращенного имени американского композитора начала 20-го века Генри Коуэлла, оказавшего сильное влияние на вкусы Ходжкинсона. Члены группы это также неоднократно отвергали, хотя и не давали других удовлетворительных объяснений. Группа играла сложные по музыкальному языку инструментальные пьесы, охарактеризовать которые и сейчас довольно трудно, но в которых уже тогда просматривалось влияние как представителей современной классической и авангардной музыки, таких как Барток, Мессиан и Кэйдж, так и современного джаза - Паркера, Мингуса и Колтрейна, авангарда прогрессивного и психоделического рока - Pink Floyd, Soft Machine и Фрэнка Заппы.

В октябре 1968 в Henry Cow сменился басист, место которого занял Энди Пауэлл. В то время он изучал музыку в Королевском колледже, и он убедил Фрита и Ходжкинсона избавиться от других членов группы, якобы тормозивших творческий рост уникального дуэта. Секстет, таким образом, уменьшился до оригинального трио с Пауэллом, эпизодически перебегавшим от баса до ударной установки и обратно. Это под влиянием Пауэлла музыка Henry Cow изменила направление своей эволюции в сторону более тщательной и изящной выделки композициии стала обретать логически более связный и концептуальный подход. Ходжкинсона убедили научиться как следует играть на органе, что он и сделал, хотя не без трудностей. Но вскоре Пауэлл, изрядно удрученный непробиваемым непониманием публики, отправился на поиски новых пастбищ для своих идей, вначале в Intermodulations Роджера Смолли, затем в прогрессивную группу Come To The Edge, и, в конечном счете, сделал успешную карьеру как аранжировщик оркестра в Alan Parsons Project.

В октябре 1969 к составу присоединился басист Джон Гривз, бывший член Ray Irving Showband и большой поклонник Фрэнка Синатры, и интеллектуально группа стала такой, какой сейчас мы ее себе представляем. В течение некоторого времени в ней перебывало множество ударников, включая Фрэнка Перри и Эшли Брауна, затем Шона Дженкинса. Последним составом Henry Cow записали сессию у Джона Пила в начале в 1971 года, войдя в число участников его ‘Rockortunity Knocks’. Музыка этой сессии показала, насколько ансамбль далеко ушел в своем развитии по отношению к началу его карьеры, с парой типично кентерберийских песен, подобной Soft Machine инструментальной композиции и ранней расширенной версии «Teenbeat». Позднее Henry Cow наняли ударника Мартина Дичема, работавшего в Nucleus, Embryo и других группах сессионным перкуссионистом, для ряда летних концертов, включая фестиваль Glastonbury Fayre вместе с Gong и другими волами прогрессивного и авангардного рока.

Опять оставшись без ударника, Henry Cow давали многочисленные объявления в Melody Maker, пока, наконец, не нашли нужного человека в августе 1971 года. Крис Катлер, работавший ранее в группах Psychedelic Poets и Louise и склонявшийся к электронным экспериментам, был к тому времени известным участником множества уже забытых сейчас групп авангардного рока. Катлер оказался последним необходимым элементом группы - администратором и наилучшим организатором. Он придал ее деятельности целеустремленный характер. Времени для репетиций было сколько угодно - музыка группы, кроме «задвинутых» студентов и «свободных философов», никого больше не заинтересовала. Их политически левый, антикоммерческий уклон позволил ансамблю без особых усилий обойти стороной главный поток рокового бизнеса. Играя в основном для небольшой аудитории и в принципе избегая масштабных представлений, Henry Cow все же сумели создать себе небольшой, но сплоченный клан фанатичных приверженцев. Решительно отличаясь от большинства ансамблей своей идеологической последовательностью и нонконформизмом, они вместе с тем обладали острым коллективным умом и тонким чутьем на новые гармонии, отличным пониманием музыки и выдающимся исполнительским мастерством.

Но зрело время перемен. С клавишником Egg Дэйвом Стюартом Катлер организовал Ottawa Music Company - оркестр рок-композиторов более чем из 20 человек по образу и подобию феноменального Jazz Composers Orchestra Карлы Блей, исполнявший крупномасштабные концептуальные композиции. И однажды весь Henry Cow принял участие в работе этого коллектива. Затем, короткое время спустя, Henry Cow целиком вошли в его состав. В ноябре они уже открывали концерты Velvet Underground, а в начале следующего года приняли участие в рок-мюзикловой версии пьесы Эврипида «Вакханалии» в Дворцовом театре в Уэтфорде, сочинив и исполнив музыкальное сопровождение. Даже при том, что предприятие имело смешанный успех как у публики, так и у критики, все же оно дало Henry Cow возможность укрепить себя как группу, приобрести больший авторитет и в более широкой среде продвинутых молодых интеллектуалов.

Примерно в это время, в марте 1972 года, был добавлен в состав Джефф Ли, играющий на флейте и тенор саксофоне. Он когда-то учился в колледже вместе с Катлером. Получившийся квинтет провел лето, играя репертуарные концерты в Traverse Theatre Эдинбурга. Затем две недели на фестивале в Эдинбурге они играли музыку для балета, потом была неделя концертов, сопровождающих «Активные действия» Рея Смита. Вернувшись в Лондон, группа приступила к постановке концертов и шоу под общим названием Cabaret Voltaire. 14 марта 1973 года началась другая серия специфических концертов и представлений - Explorers’ Club в Kensington Town Hall. На них регулярно появлялись в качестве гостей такие уже хорошо известные музыканты авангарда рока, как Лол Коксхилл, Дерек Бэйли, Рей Смит, Рон Джизин, Айвор Катлер, DJ Perry, Scratch Orchestra, Rain in the Face. В мае Henry Cow достаточно успешно выступили на Bath International Music Festival, а затем участвовали в грандиозной постановке «Tubular Bells» в Куин-Элизабет-холле, впечатляющем триумфе всего кентерберийского рока и персонально его ослепительно сверхновой звезды Майка Олдфилда.

Впервые на Henry Cow начали обращать некоторое внимание критики роковой прессы. В результате они получили возможность записываться на только что образованной фирме Virgin. Контракт был подписан 10 мая, первый альбом был записан почти за месяц. Henry Cow назвали его Legend - очевидная игра слов Leg-end на обложке альбома, первой из серии трех «с носком». Он был записан в основном в конце весны 1973 года в Manor Studios на Virgin, с Томом Ньюменом в качестве звукоинженера, кроме первой части песни «Nirvana For Mice», на которой обязанности звукоинженера взял на себя не кто иной как тот самый Майк Олдфилд. Дебютный альбом, возможно, наиболее типичный «Кентербери» из всех остальных, тщательно и умело аранжированный, хорошо исполненный, хотя построенный более свободно, чем их более поздние труды. Позднее критики торжественно назовут его самым сложным альбомом рок-музыки. Но в год выхода для многих из них он явился наиболее удачным примером той пропасти анархии, какофонии и безвкусицы, «в которую оголтелые коммунисты пытаются спихнуть нашу современную музыку». Названия некоторых песен («Nirvana For Mice», «Teenbeat») добавили к удачной концепции элемент юмора и едкость тонкого стеба, в то время как заключительная «Nine Funerals of the Citizen King», сочиненная Ходжкинсоном и мастерски исполненная всей группой, стала первым открыто политическим заявлением всей группы Henry Cow.

Чтобы коммерчески продвинуть свою новую группу, Virgin организовала в сентябре и октябре 1973 года британский, а затем и голландский тур Henry Cow совместно c немецкой группой Faust, с которой также только что был подписан контракт. В это время там играли гитарист Питер Блегвад из группы Slapp Happy и басист Ули Трепте, хотя первоначальные участники группы, которых они заменяли, скоро вернулись в родной состав. Некоторые концерты включали коллективные джем-сессии между Faust и Джеффом Ли, а иногда и всеми членами обеих команд. В октябре, в конце тура, который завершился незабываемым представлением в Лондонском театре Rainbow, Henry Cow начали работу над новым театральным проектом, адаптацией пьесы Джона Чедвика «Буря». А 4 ноября записали полностью импровизированную 20-минутную композицию для включения в сборник фирмы Virgin под названием Greasy Truckers, которая, как предполагалось, должна была «живьем» записываться в Dingwall’s Dance Hall, но, поскольку время выступления Henry Cow в тот вечер было вообще ограничено до тех же жалких двадцати минут, они предпочли вместо этого записать что-нибудь в студии. Крис Катлер вспоминает это героическое время: «Раньше мы писали музыку в основном для самих себя. Мы как бы бросали себе вызов: сможем ли мы сыграть вот это или нет? Однако во время турне мы почувствовали, что игра на пределе возможности - это еще не все, что нужно слушателям, не дает ни им, ни нам желаемой отдачи…» С одной стороны музыканты поняли, что в своем экспериментировании они уже далеко оторвались от широкого слушателя, который шел на концерты, совершенно не понимая языка исполняемой музыки, привлеченный слухами о новой модной группе и неуклюжей рекламой от фирмы Virgin. С другой стороны, осенние гастроли 1973 года оказались первым серьезным столкновением ансамбля с машиной британского шоу-бизнеса, хорошо отлаженной машиной, перемоловшей уже не одного лопоухого новичка…

В декабре 1973 года утомленный и разочарованный Джефф Ли решил оставить Henry Cow после дорожных неприятностей плохо организованного тура по Голландии и растущих различий в музыкальных пристрастиях с остальной частью группы. Он довольно быстро сформировал свою собственную команду, Radar Favourites, с ударником Чарльзом Хейуордом и гитаристом Джерри Фицджеральдом среди прочих, и был заменен через месяц на Линдси Купер, и на этот раз протеже Криса Катлера, которая играла на фаготе и гобое и имела разностороннее классическое образование. В феврале 1974 года Henry Cow возвратились в Manor, чтобы записать свой второй и наилучший альбом, Unrest.

Первая сторона Unrest принадлежит к самым удачным творениям Henry Cow, если говорить об особенной разновидности их новорожденного «камерного рока». Классические и современные влияния более очевидны на этом альбоме, и мастерство игры ансамбля внушительно, особенно на композиции Джона Гривза «Half Asleep, Half Awake». Вторая сторона, однако, совершенно другая. Помимо заранее сочиненных для альбома композиций, здесь разместили и экспериментальный материал. Henry Cow обнаружили изрядную склонность к импровизациям, используя студию как своего рода композиторский инструмент. Импровизации записывались на многодорожечные ленты, результаты перемикшировались, некоторые дорожки перезаписывались, другие проигрывались на других скоростях в процессе очередной совместной импровизации, и так далее… Результаты имели некоторое сходство с экспериментами времен «конкретной музыки» – и определенно отражали приобретенный вкус к коллективной и технической медитации.

В августе 1974 года, после удачного европейского турне совместно с легендой американского рока Кэптеном Бифхартом, Henry Cow решили пока двигаться дальше в формате квартета, поскольку Линдси Купер из-за слабого здоровья так и не вошла официально в состав группы. Они посетили Голландию, исполняя в том числе три минуты только что написанной музыки, позднее переросшие в «Living In The Heart Of The Beast». Фрит наконец выпустил вызвавший восхищение критики первый альбом из серии Guitar Solos, проиллюстрировавший цикл статей о гитарной технике в Melody Maker. Примерно в это же время группы решила записать совместный альбом вместе со Slapp Happy - трио Питера Блегвада с певицей Дагмар и пианистом Энтони Муром, которым Henry Cow помогли заключить контракт с Virgin. Фрит и Купер играли на Пиловских сессиях со Slapp Happy за месяц до этого, исполняя «War». Альбом Desperate Straights, почти полностью сочиненный Блегвадом и Муром, был записан в студии Manor в ноябре 1974 года, и было принято решение объединить две стилистически трудно совместимые группы в одну. В прилагавшемся тексте было заявлено: «Поле нашей деятельности не обязательно обречено на прославление Супермена, Банальщины или Великого Ухода от Реальности. Вполне возможно создание произведений конструктивно-критических. Наша цель - сделать музыку именно такой…»

Пластинка получилась честной, искренней и злой. С ядовитым сарказмом высмеиваются здесь те, кто активно поддерживает правящую элиту, надеясь в будущем с ее помощью самим добраться до «верха», приспособленцы и циники, и слепой бунт одиночек. Вместе с тем во многих песнях преобладает пессимистическое, подавленное настроение. Многие песни оказались чересчур заумными и просто непонятными критикам. Чего, например, стоил рефрен песни Europe: «Витамин, промелькнувший в зеркале, может разрешить проблемы Европы…»? (см. статью на странице King Crimson «Зеркало для Героя»).

Второй объединенный альбом, In Praise of Learning, был в основном записан в феврале и марте 1975 года, но участие Блегвада и Мура в работе оказалось минимальным. Оказалась успешной только интеграция Дагмар в то, что оказалось в конечном итоге не столько альбомом Slapp Happy/Henry Cow, сколько альбомом Henry Cow с приглашенными гостями. Когда септет начал репетиции с целью подготовки к концертным выступлениям, вдруг оказалось, что два различных подхода к созиданию музыки уже никак невозможно совместить, и Блегвад с Муром окончательно ушли. Зато в апреле 1975 года Линдси Купер, которая в качестве гостя принимала участие в записи обоих альбомов, опять присоединилась на концертах к ставшему вновь «классическим» составу.

В июле 1975 года альбом выпустила наконец фирма Virgin. «Henry Cow представляет нам свое самое удачное произведение» - дружно заголосили критики. Открывает альбом композиция Блегвада и Мура War. Картины войны, рисующие конец мира, проникнутые ненавистью и страхом, соседствуют с издевками над «интеллектуальными» апологетами войны, утверждающими, что «насилие соединяет разобщенный разум» и «очищает нацию». Песня завершается призывом к людям обратиться в пилигримов, чтобы пройти дружным маршем через поля, луга, храмы и библиотеки, преодолевая «чувство войны» в своей душе.

Затем следует 15-минутная композиция Тима Ходжкинсона Living in the Heart of the Beast. В начале песни дано развернутое полотно жизни современного общества - подавление умов, стресс, отчуждение. А где же выход? «Настало время идти вперед… Настало время определить направление нашего движения… Мы отнимаем у наших бывших героев и торговцев нашу работу, наши жизни, нашу историю… Избавимся от ненужных слов, порабощенных властителями капитала, которые они обращают в деньги и с помощью которых обманывают нас… Подумай - решись - и прими нашу сторону в борьбе за свободу. И пусть мы станем такими же сильными, как убежденными».

Вторая сторона альбома открывается инструментальной композицией Beginning: The Long March, переходящей в песню Фрита и Катлера Beautiful as the Moon - Terrible as an Army with Banners, которая завершается словами: «Угнетенный класс шагает в бой; класс, который выносил все, чей огонь украл капитал… Но теперь нас больше не одурачить - короли исчезнут и фабрики задышат свободно. Восходит заря. Внимание, поднимаются алые стяги. Вставайте, рабочие люди, вам принадлежит будущее. Кто был ничем, тот станет всем!». Сюита заканчивается инструментальной частью под названием Morning Star.

Теперь, через четверть века после выпуска программных дисков группы, настала пора ответить на вопрос: не переходила ли бескомпромиссность Henry Cow в догматизм? Вопрос этот в свое время стал предметом широкой дискуссии в английской левой прессе. Публицист Дэвид Спарт поставил Henry Cow в пример прочим «антибуржуазным» группам, «бескомпромиссно» выколачивающим деньги из критикуемой ими системы. Оппоненты вяло возражали ему, что, поскольку музыка Henry Cow не является массовой, объективно ее воздействие на слушателей все же меньше, чем, скажем, у куда менее радикальных Pink Floyd.

C музыкальной точки зрения, и сейчас описывать группу на вершине успеха очень трудно. Она часто ругалась с критиками, которые называли их произведения «совершенно непостижимыми» - с другой стороны, их трудно назвать прогрессивным коллективом, оказавшим глубокое влияние на музыку тех времен, «мотором» всего рокового авангарда. Великолепные техники и исполнители, члены группы использовали больше разнообразных инструментов, чем любой сопоставимый с нею рок-ансамбль - от электрогитары до ксилофона и фагота. Это позволило Henry Cow достигать широчайшей амплитуды звучания. Этот альбом называли лучшей пластинкой года, на нем, кроме перечисленныхвыше влияний можно найти неожиданное сходство, особенно в вокальных партиях, с оперными работами немецких композиторов 20х годов - от «Воццека» Альбана Берга до мюзиклов Курта Вайля и Бертольда Брехта. Возможно, ансамбль стоял тогда на пороге коммерческого успеха, но… позиция Henry Cow к этому времени была уже достаточно нетипичной для современных им поп-групп, бесповоротно бескомпромиссной и антикоммерческой. Недаром этому своему альбому они приложили крутой эпиграф: «Искусство не зеркало, искусство - это молот!».

В мае и июне 1975 года Henry Cow отыграли три замечательных концерта - в Париже, Лондоне и Риме - с особенным гостем - основателем Soft Machine Робертом Уайеттом. Представление их композиции «Bad Alchemy» и Уайеттовой «Little Red Riding Hood Hit The Road» в Лондоне было позже включено в двойной альбом «Concerts», содержавший концертные выступления периода с сентября 1974 до августа 1975. Этот альбом содержал великолепную классику Henry Cow, но кое-кто из критиков опять занудно жаловался на непонятные и нескончаемые авангардно-джазовые импровизации. Он был выпущен в 1976 году на фирме Fidardo, когда группа рассталась с Virgin в менее чем дружеских отношениях. Группа ушла из фирмы Virgin, недовольная ее откровенно прагматической направленностью.

В этот момент, в январе 1976 года, Джон Гривз решил оставить Henry Cow и поработать дуэтом с Питером Блегвадом. Эта идея позже материализовалась как проект «Kew. Rhone». И в это же самое время Дагмар Краузе опять временно отошла от дел из-за проблем со здоровьем. Henry Cow вновь остались квартетом. Фрит, обеспечивавший также партию бас-гитары, Ходжкинсон, Купер и Катлер во время своего скандинавского тура отказались от заранее подготовленного материала в пользу чистой импровизации. Вернулась Дагмар, а в июне 1976 года в группе появилась Джорджи Борн, басистка и виолончелистка, которая училась в Королевском музыкальном колледже и играла с джаз-роковой группой Hi-Tones, а также участвовала в исполнении самой разной музыки, от античности до модерна. Концертные выступления продолжились главным образом на континенте, хотя и в Англии Henry Cow выступили в том же году, в сопровождении французской группы Etron Fou Leloublan.

В феврале 1977 года Henry Cow вошли в состав Orckestra, расширенного объединения, в котором они работали вместе с Brass Band Майка Уэстбрука и фолк-певцом Фрэнки Армстронгом. Это объединение выросло из их совместной работы в поддержку британской компартии. Они встретились во Франции, когда попали в состав участников одного такого концерта, и когда Moving Left revue вернулось для концерта в Лондонском Roundhouse, они решили продолжить работу вместе. Последовали новые концерты, особенно отмечали концерт в Театре на открытом воздухе в Риджент-парк и в Европе, но Orckestra так и не удалось сочинить сколько-либо удачный новый материал, и от его существования не осталось никаких записей.

Почти каждое лето Henry Cow выступали в Англии и во Франции на концертах, организуемых коммунистическими партиями этих стран. Их гастроли весной 1977 года прошли под лозунгом «Левое движение ‘77». Все сборы от этих концертов поступили в фонд британского комсомола, членами которого являлись Катлер и Ходжкинсон. «Хотя взгляды товарищей по группе не совсем идентичны, - говорил Катлер, - все мы занимаем последовательно антикапиталистическую позицию». В Италии в то время Henry Cow стал одной из наиболее популярных групп, а в Париже их выступления собирали не меньше народа, чем концерты Led Zeppelin. Однако «с финансовой точки зрения мы все время балансируем около края, - говорил Катлер. - Приходится разными способами подрабатывать, что, конечно, уменьшает количество времени для работы над нашими серьезными композициями…»

26 октября 1977 года Henry Cow официально объявили, что Дагмар Краузе покидает группу из-за ее плохого здоровья, хотя она еще не раз будет принимать участие в различных мероприятиях, включая концерты Orckestra и запись нового альбома в январе 1978. Записывающие сессии начались в студиях Rising Sun в Кирхберге, Швейцария, но вскоре возникли серьезные музыкальные расхождения между Фритом и Катлером с одной стороны, которые были более ориентированы на песенный материал, и Купер и Ходжкинсоном с другой, которые настаивали на чисто инструментальных композициях. В конечном счете был достигнут компромисс, в результате которого песни были изданы на отдельном альбоме под названием Art Bears, группы, в составе которой были обозначены Фрит, Катлер и Дагмар Краузе, а другие проходили под видом гостей, а в альбоме Henry Cow был использован только инструментальный материал.

Однако это решение фактически означало конец Henry Cow как группы, поскольку музыкальные устремления ее участников теперь оказывались несовместимыми. Но все же было решено выполнить остававшиеся обязательства, одним из которых была поездка на Art Council’s Contemporary Music Network в феврале – они оказались первой рок-группой, удостоившейся такой чести. Во время второго концерта тура решила уйти Джорджи Борн, но другие музыканты убедили ее остаться до его окончания. Ей так и не удалось стать частью Henry Cow («после того, как ушел Джон Гривз, последовательная и твердая сущность группы была расколота и больше не восстановилась», говорил позже Катлер), хотя группа была удовлетворена ее высоким уровнем как музыканта. Март 1978 увидел осуществление проекта «Рок в оппозиции», когда несколько групп играли под этим знаменем на фестивале в Лондоне 12 марта.

В конце июля и начале августа 1978 года Henry Cow собрались для окончания записи заключительного альбома, теперь включавшего по одной композиции на каждой стороне, сочиненных Ходжкинсоном и Купер, и называвшихся «History And Prospects» и «Day By Day» соответственно. Но все же участь группы была уже решена. Часть материала была издана как альбом «Hopes And Fears» под именем новой группы Art Bears на их собственной фирме Broadcast.

Позднее критики отметили: - «Главный преемник Henry Cow, ансамбль Art Bears сгруппировался вокруг Ходжкинсона, Катлера и Дагмар. Он сумел себя проявить в крайне претенциозной и трудной для прослушивания музыке, являясь следующим логическим шагом в развитии концепций Henry Cow. Но если в музыке последних доминировали фри-джазовые тенденции, то Art Bears были расчетливы до крайности. Их три альбома примерно равны по качеству и могут быть рекомендованы тем, кому нравятся Magma, Univers Zero и Henry Cow. Они вполне концептуальны - первый из них напоминает о политических марксистских декларациях Henry Cow, тематика второго завернута на искусство XVIII века, а последний является коллекцией историй о пиратах, минотаврах и глубинах человеческой психики…».

Ко времени выхода Western Culture Henry Cow объявили о своем распаде в пресс-релизе, который сообщал: «На десятом году нашего существования мы прекращаем работать как постоянная группа, хотя музыканты группы обязательно будут работать совместно в будущем в тех или иных составах. Мы по-прежнему относимся друг к другу с восхищением и уважением. Только группа как юридическое лицо и отдельно взятый организм не можем прогрессировать далее. Хотя группа, как товар, как торговая марка, прекращает существование, работа группы продолжится – мы распускаем группу для того, чтобы эта работа, за которую мы стоим, могла продолжаться. Взаимодействие между нами и нашей аудиторией становится все более тягостным и костенеет прямо на глазах. Будет лучше продолжать работу в нескольких направлениях одновременно, не прикрываясь более именем Henry Cow: группа не является более достаточно сильной, чтобы нести такой вес, и мы, в свою очередь, больше не можем, коллективно или индивидуально, тащить на себе группу. Наш крепчайший бронепанцирь из нашей силы стал нашей слабостью, и мы должны найти в себе силы выйти из-под его прикрытия. Мы не хотим больше играть роль Henry Cow для того, чтобы, повторяя свои прошлые достижения, всего лишь зарабатывать себе пенсию».

И действительно, они никогда этого не делали! Но, хотя Henry Cow умерли в 1978 году как группа, они продолжали жить в терминах духа музыки и когорты музыкантов с близким образом мыслей, которые продолжали играть вместе в различных комбинациях до этих самых пор. Art Bears, в трехчленном составе Катлер, Фрит и Краузе, записали еще два хороших альбома.

Линдси Купер с 1977 года принимает активное участие в феминистском музыкальном движении, организуя различные женские группы. С начала 80-х годов регулярно выступает на европейской джазовой сцене. Не оставляет и роковую музыку, записываясь с ансамблем Pedestrians Дэвида Томаса, в замечательной группе News from Babel с Крисом Катлером, Дагмар Краузе и Зиной Паркинс, с чудесным вокалом Роберта Уайетта на первом альбоме. Талантливый композитор, она выпустила и несколько сольных альбомов, работала над музыкой сопровождения к фильмам, ТВ и театральным постановкам. В 1992 году ее «Концерт для сопрано-саксофона и струнных» был впервые исполнен в Лондоне Европейским Женским Оркестром, а «Песни для фагота и оркестра» представлены в Болонье.

Купер и Борн ненадолго присоединялись к National Health в конце 1978 года, затем переместились в Feminist Improvising Group, а потом Купер начала заслужившую похвалы критиков сольную карьеру.

Тим Ходжкинсон, «ум, честь и совесть» Henry Cow, половина ее души, организовал группы The Work, к которой во время японского турне 1982 года присоединялся Катлер, и Officer. В 1994 году выпустил сольный альбом «Each In Our Own Thoughts», который собрал многих членов группы, так же как и «Last Nightingale», выпущенный с целью сбора средств в фонд помощи бастующим шахтерам в 1984-85 годах. С 1978 года он работает в дуэте Shams вместе с шотландским авангардным музыкантом Кеном Хайдером. Они три раза проезжали с концертами по Сибири, в последний раз в 1996 году, а в этом году приехали в составе группы K-Space, в которую входит также тувинский мастер горлового пения Гендос Шамзырын. Группа исполняет полностью импровизационную музыку в стремлении исследовать глубины души человека на перекрестке фри-джаза в духе Альберта Эйлера и традиционной шаманской культуры.
Подробнее о творчестве этих групп можно прочитать на странице Кена Хайдера:
http://www.hyder.demon.co.uk/index.htm
А с теоретическими воззрениями Тима Ходжкинсона можно познакомиться в его статье
«Improvised Music and Siberian Shamanism» по адресу
http://imiucca.csi.unimi.it/~gpiana/dm1s01th.htm
(Разумеется, все материалы на английском языке).

Значительный интерес у критиков и продвинутых слушателей вызвали сольные работы гитариста Фреда Фрита. В то время как в составе Henry Cow Фрит играл на гитаре традиционным способом, к сольной работе он подошел совершенно анархически. Он создал собственную, ни на что не похожую технику, где в помощь музыканту берутся бумажные защипки-ластики, затяжки и прочие прибамбасы. Активно и грамотно использовалась электронная обработка звука, в результате чего получились выделанные «с металлом» расщепленные слои звука, изломанные линии, гипнотическая образность. Альбом Gravity, даже в какой-то степени танцевальный, был ориентирован на более широкую публику, но Фрит, еще и раньше во вдохновении великолепный, виртуозный и возбуждающий, сохранил здесь эти качества без ущемления духовного начала. Альбом Speechless собрал довольно пеструю компанию исполнителей - одни из французской анархической группы Etron Fou LeLoublan, а другие - гости из Нью-Йорка, члены ансамблей Material, Curlew и Dance.

Еще Фрит сыграл на диске 185 ансамбля Muffins и был его продюсером. Он также участвовал в легендарных записях нью-йоркского коллектива Material, заложившего в начале 80-х вместе с Хэрби Хэнкоком и Майлзом Дэвисом новое направление в современной музыке - тяжелый джаз. Во второй половине 80х годов Фрит играл в дуэте Skeleton Crew с американским мультиинструменталистом Томом Кора. И в начале 90х он не потерял способности удивлять своих поклонников - сначала записал музыку для замечательного фильма Step Across the Border, а затем совместно с Франсуа-Мишелем Пезенти сочинил и записал оперу Helter Skelter, показанную во многих городах Европы и на крупнейших музыкальных фестивалях.

Джон Гривз ушел в National Health, а после ее распада в 1982 году сотрудничал с Питером Блегвадом.

Катлер в 1982 году организовал с К. Андерсом, Х. Геббельсом и А. Хартом группу Cassiber, в музыке которой эстетика ранних Henry Cow соединилась с сэмплерной технологией западногерманских музыкантов.

Фрит, Катлер и Ходжкинсон играли импровизированные концерты вдвоем или втроем. Наконец, нынешнее трио Питера Блегвада включает в себя ритм-секцию Henry Cow - Джона Гривза и Криса Катлера.

Более того, к почетной компании за прошедшие годы добавились новые имена, например, гитарист Билл Гилонис, американский виолончелист Том Кора, с которым Фрит организовал Skeleton Crew в начале восьмидесятых, и виртуоз арфы Зена Паркинс, также принимавшая участие в Skeleton Crew и News From Babel. Музыкальное наследие Henry Cow живет и побеждает!