Andre 3000

Andre 3000 – отвязный фрик, гениальный музыкант, будущая кинозвезда и пришелец из будущего. Мегауспех последнего альбома Outkast позволил ему вволю покрасоваться на многочисленных номинациях и светских раутах, а также направить свои творческие стремления в совершенно непредсказуемых направлениях – например, он снимется в кино в роли иконы 70-х, гениального рок-гитариста Джимми Хендрикса, скончавшегося от героиновой передозировки. Впрочем, все подробности – лично от Андре…

- Большинство рэпперов берут себе грозные псевдонимы: Ghostface Killah, Bonecrusher, Big Punisher. Твой ник звучит как штрих-код, почему?

- Дело в том, что Андре – мое настоящее имя, а 3000 – это аванс на будущее. 2000 прошел, дело за «трешкой».

- Ты сейчас играешь роль Джимми Хендрикса в кино. Насколько это сложно воплотить дух великого Джимми на экране?

- Мне многое помогает. Я – гитарист и Джимми был гитаристом, хотя я, конечно, и рядом с ним не валялся. Главное, что я пытаюсь воссоздать его образ вне сцены. Да, на сцене он был диким парнем, я кстати тоже такой, вне сцены Хендрикс превращался в совершенно другого человека. Вот моя задача – показать разные стороны его натуры, а не только бьющегося над гитарой виртуоза. Важно не забывать, что Джимми много играл с Isley Brothers и Little Richard, и только потом попал в Англию, где в принципе играл совершенно чуждую ему белую музыку. Можно сказать он ненавидел ее.

- Слушай, на тебя не наезжают суровые чуваки, такие, как 50 Cent за твой имидж? Типа, ты похож на девочку!

- Вынужден разочаровать злопыхателей – оказывают максимальное уважение. От того, что мы не делимся откровениями о жопках поклонниц ничего не меняется – главное, какую музыку ты делаешь. А за музыку нам всегда выказывают респект.

- Очень уместно, что речь зашла о музыке. Хочу спросить тебя, как ты и Big Boi оцениваете то, что делаете. Неужели это хип-хоп? Ортодоксы наверняка скрежещут зубами…

- Я думаю, что то, что мы делаем сейчас несколько больше, чем просто хип-хоп. Современный хип-хоп насквозь коммерциализирован и не способствует экспериментаторству. Наши песни, такие, как «Hey Ya!» и «Roses» вышли за рамки хип-хопа, они гораздо более свободны от того, что не сделаны по стандартам. И пусть это не настоящий хип-хоп – ничего страшного, мы это переживем. Джаз тоже не массовая музыка.

- Ты всегда отличался потрясающим чувством стиля—о твоих нарядах ходят легенды, и вроде бы одежда, выходящая под маркой Outkast хорошо продается. Стоит ждать чего-то новенького?

- Ты как в воду глядел. Собираюсь открывать новую линию одежды – Benjamin Andre. Она будет такой же крутой, как Outkast, разве что более стильной. По крайней мере ее можно будет купить своему сыну (смеется).

- Как обстоят дела у твоего отпрыска? Может прольешь свет на то, почему ты назвал мальчика именем Seven? (семь – прим.)

- Чтобы не дразнили. Чтобы не надо было выбирать сценический псевдоним. Чтобы…

- Сколько ему сейчас лет?

- Шесть. Несостыковочка вышла…

- Так о Хендриксе поговорили, о шмотках поговорили, о хип-хопе, само собой поговорили, осталось задать коронный вопрос… И каковы ваши творческие планы?

- Надеюсь, обрадую всех – мы пишем новый альбом. Снимаемся в трех фильмах, один из которых о Джимми, второй, в котором мы играем вместе с Big Boi – «Speakerboxxx», потом в «Be Cool», сиквеле «Get Shorty». Запускаем новую линию шмотья, я уже говорил. Короче, живем насыщенной жизнью.